Продавец лампочек
Мы с женой прожили вместе четырнадцать лет. Познакомились на свадьбе нашего общего друга.
Вообще-то мне нравилась жена Никиты, Вера. Я влюбился в неё с первого взгляда, ещё когда все мы учились на первом курсе университета. Долго не решался подойти, только украдкой наблюдал за ней и вздыхал.
Однажды в гардеробе выстроилась очередь. Гардеробщицы, шустрые, как белки, сновали между вешалками, выдавая пальто и куртки. Зимой у них всегда аврал. Когда подошла моя очередь, Вера тихонько тронула меня за рукав и протянула свой номерок. Я радостно принял её пальто. Она улыбнулась, и я окончательно потерял голову от этих ямочек на щеках.
Мы вышли вместе. Шли и говорили о предстоящей сессии, о преподавателях, о планах на Новый год. Сердце бешено колотилось, будто пыталось вырваться из груди.
Хотелось бы сказать, что после этого мы начали встречаться, но нет. Рядом с ней вечно сидела её подруга, и только когда та прогуливала, я мог занять её место. Я занимал для Веры очередь в столовой, бегал за её пальто, провожал домой. На этом всё и закончилось.
Я был слишком робким, не умел ухаживать, боялся признаться. Тянул, тянул… и дотянул. Как-то по дороге она сказала, что я хороший, но ей нравится Никита.
Будто ледяное ведро воды вылили на меня. Ну что же, против сердца не пойдёшь. Самооценка и так была на нуле, а тут и вовсе ушла в минус.
Я сам себе вырыл яму. На следующий день сказал Никите, что Вера в него влюблена. Он обрадовался — оказывается, он тоже давно за ней наблюдал, но не хотел мешать. Третий — лишний, так что я отошёл в сторону.
А у них всё сложилось сразу. С Никитой мы остались друзьями, наша дружба пережила испытание общей симпатией к одной девушке.
К выпускному они поженились. Тогда многие сочетались браком, а я оставался один. Вера в белом платье была ослепительна! На их свадьбе я сидел, как в воду опущенный, глушил ревность и жалость стопками водки.
Вероятно, Вера заметила моё состояние, подошла и вытащила меня танцевать, спасая от откровенного перепоя. В полубреду я едва стоял на ногах. Тогда она шепнула: «Пригласи Полину, посмотри, какая она милая». И упорхнула к жениху.
Я пригласил Полину. Она робко улыбалась, когда я наступал ей на ноги. Танец кончился, я вышел подышать. Майская ночь была прохладной. Из зала доносились крики «Горько!», голова гудела от музыки и алкоголя. Внезапно Полина прижалась ко мне, и я поцеловал её. Потом ещё… и ещё. В зал мы не вернулись.
Наутро разбудил телефонный звонок. Голова раскалывалась, во рту было сухо, как в пустыне. Я тупо смотрел на экран, пытаясь вспомнить, кто такая Полина. Воспоминания о вчерашнем накатили лавиной. Номеров мы не обменивались — как она меня нашла?
Она спросила, как я себя чувствую, и предложила встретиться. Я быстро привёл себя в порядок, но храбрость испарилась. Шёл рядом, молчал, борясь с тошнотой. Полина говорила сама — два года назад она похоронила мать, бросила институт, осталась совсем одна.
Может, те поцелуи подействовали, а может, жалость — но мы начали встречаться. Порой мне даже казалось, что я влюблён. Всё с ней было впервые. Скоро мы стали близки. Она жила одна, позвала помочь с полкой или замком — не помню уже что, а дальше всё получилось само.
Вскоре мы поженились. Сначала всё было хорошо. Мы с Никитой открыли магазин электротоваров. Его отец помог с начальным капиталом.
Доходы поначалу были скромные, но жители окрестных домов нас полюбили. Как-то женщина попросила сделать копии документов. Мы повесили объявление — и поток клиентов вырос. Пока ждали копии, люди присматривали лампы, батарейки, светильники.
Я взял кредит, мы с Полиной продали её старую квартиру и купили новую, с просторной кухней.
Миллионов не зарабатывали, но жили достойно. Дружили семьями. У Никиты уже была дочка, Вера ждала второго. Никита переключился на кондиционеры — дело пошло в гору, а магазин остался мне.
После одной встречи Полина заявила:
— Хватит торговать лампочками! Пора двигаться вперёд, как Никита.
Я обиделся. Мне нравилось в магазине. Да и старики меня любили — чинил им утюги, чайники, брал немного.
Мы не бедствовали. Машина, отпуск на юг — чего ещё? Детей не было. Полина говорила: «Рано».
Когда она снова завела разговор о смене работы, я парировал:
— У Никиты скоро третий ребёнок. И нам бы пора.
Но Полина и слышать не хотела:
— Сопли и пелёнки — не моё. Да и зарабатываешь ты мало.
Я взорвался:
— Ну так ищи себе богатого!
— Вот именно! — вскричала она. — А ты должен уйти. Квартира моя.
— Куда? — опешил я.
— Ну вот видишь! Даже любовницы нет, некуда податься.
Я собрал вещи и ушёл в магазин. Подал на развод.
В суде Полина орала, что я не мужчина, пустое место.
Квартиру разменяли. Я взял кредит и купил однушку в том же районе.
Тут новая беда — в соседнем доме открылся крупный магазин электроники с огромными скидками. Мои продажи рухнули. Конкуренты предлагали выкупить остатки товара и взять меня продавцом.
Вернулся домой — потоп. Соседка сверху извинилась — лопнула труба.
— Я оплачу ремонт, — сказала она.
В квартире пахло пирогами. Она предложила чаю. Я не смог отказаться.
— У вас неприятности? — вдруг спросила она.
Я выложил всё про магазин.
Через два дня она пришла ко мне, изучила финансы и сказала:
— Магазин жизнеспособен. Конкуренты скоро поднимут цены — клиенты вернутся.
Она работала экономистом в больнице, а пироги пекла для души.
Как и сказала Татьяна, покупатели стали возвращаться. А тот магазин закрылся.
Я ожил. Всё благодаря ей.
На этот раз я не стал тянуть. Сделал предложение. Она растерялась, но не отказала.
Я завалил её цветами, сводил в театр, сделал новую подсветку на кухне.
Мы расписались. Никита с Верой пришли отметить.
АИ теперь, когда Татьяна ждёт нашего сына, я понимаю, что настоящая жизнь только начинается.
