**Дневниковая запись**
Мать воспитывала Людмилу строго. Даже в старших классах не разрешала гулять допоздна. «Куда ночь — туда и грех», — твердила она.
Люда злилась. Подружкам разрешали, а она сидела, как в тюрьме. Но спорить не смела. Когда поступила в университет, мать осталась настороже. Как бы не влюбилась да замуж не сбежала? Одна сокурсница на втором курсе забеременела — парень женился, слава богу.
— Надолго ли? Учёба в разгаре, а у неё дитя на руках. Декрета студентам не положено. Стирка, глажка, учёба — где силы взять? Родители молодые, до пенсии далеко. Вся молодость в гору пойдёт…
Голос матери гудел в ушах, как набат.
— Мам, не собираюсь я замуж, тем более рожать, — отмахнулась Люда.
— Говоришь сейчас, а влюбишься — не заметишь. Моя знакомая так и родила.
— Подожди, у тебя же одна подруга — Марина. Это про неё? — подловила мать Людмила.
Та смутилась:
— Были и другие… С Мариной просто со школы дружили.
— А помнишь, ты говорила, что она сама виновата? У неё ребёнок больной родился.
— Не больной, слабый. Да что я в сердцах не брякну! Ты всё переврала, фантазёрка.
— Помню, как он у нас жил, когда Марину в больницу положили. Худой, шарфом шею кутает.
— Неужели помнишь? Да, было дело. Она одна сына растила, а тут живот прихватило. «Скорая» увезла с подозрением на аппендицит. Мы тогда не общались, но она позвонила — попросила присмотреть. Я и взяла его. Ребёнок за мать не отвечает.
— То есть? Она тебя обидела? Почему не общались, если подруги?
— Зачем копайся? — мать нахмурилась.
— Интересно. Ты про неё никогда не рассказываешь.
— Прошлое ворошить нечего. Подруги поссорились — бывает. Ты мне не заливай, я тебя от ошибок предостерегаю. Ребёнок — не игрушка. А мужики от проблем бегут. Отцовские чувства позже просыпаются, если вообще просыпаются. Твой отец таким был. Что-то я разоткровенничалась…
— Отец говорил, ты его не любила, потому он и ушёл, — тихо сказала Люда.
— Врёт, лишь бы себя оправдать. Когда он тебе это сказал?!
— Я с ним встречалась. В старших классах. Ты ничего не рассказывала, вот я и разыскала. Он меня еле вспомнил.
— Почему молчала?
— Мам, ты же всё в штыки воспринимаешь.
— И как он? Женат? — сделала вид, что равнодушна.
— Нет. Жена ушла. Пьёт.
— Так ему и надо, — зло выдохнула мать. — Не любила бы — замуж не вышла. Может, не так сильно, но любила. Он сложностей испугался. А мне, честно, даже легче стало.
Разговор запал в душу. Люда многое поняла, о чём раньше догадывалась. Но лезть в душу к матери не стала. Всё тайное когда-нибудь становится явным.
Она окончила университет с красным дипломом и устроилась в лучшую больницу Петербурга.
Как-то мать вернулась из магазина:
— Встретила Анну Петровну, твою бывшую учительницу. Внучка у неё родилась — светится от счастья. А тебе бы уже замуж… Мне скоро на пенсию, с внуками бы возилась.
— То ты меня от парней прячешь, то упрекаешь, что не замужем. Оказывается, внуков хочешь!
— Я мать, хотела уберечь тебя. Сама такая же будешь.
— Ладно, хватит, — отрезала Люда.
— Не сердись. Может, всё же кто-то нравится? У Марины сын есть…
— Тот самый хилый? Мам, хватит сватать меня, особенно с больными детьми подруг!
— Он здоров! Программист.
— Если такой хороший, почему холостой? — съязвила Люда.
— Работой занят. Кстати… я их завтра в гости позвала, — виновато опустила глаза.
— Что?! Меня спросить забыла? Отлично. Я как раз на корпоратив иду — без меня разберетесь.
— Людочка, они просто на чай зайдут. Останься, пожалуйста! — мать схватила её за руку.
— Хорошо. Но если хоть слово о сватовстве — уйду.
Утром мать замесила тесто на пироги. К обеду пришли гости. Люда подняла бровь: перед ней стоял высокий, неуклюжий парень в очках — никак не похожий на того хиляка. Он сутулился, то и дело поправлял очки.
— Вылитый отец! — воскликнула мать. — Люда, это Дмитрий. А это моя дочь, врач.
— Чего стоим? Проходите! — нарушила неловкость Марина.
За столом Дмитрий набросился на пироги.
— Прямо как у моей мамы, — сказала Марина.
— Твоя мама меня и научила, — улыбнулась мать.
— А Людочка готовит?
— Не называйте меня так. Нет, не умею. Мне пора, к подруге спешу — муж у неё с температурой, — встала Люда.
— Дмитрий вас подвезёт, — невозмутимо сказала Марина.
Тот поднялся, чуть не опрокинув чашку.
— Не надо, — покачала головой Люда.
— Дима, проводи, — твёрдо сказала Марина.
На улице Люда резко обернулась:
— Чтобы не было недопонимания: продолжения не будет.
— Почему? — он поправил очки.
— Потому что ты мне не нравишься.
— Почему? — повторил.
«Тупой ещё», — подумала Люда.
— Мужик, который с мамой живёт… Постригись, линзы надень, одежду смени. Извини, если резко.
— Я не обиделся. Сажусь в машину? — указал на внедорожник у подъезда.
Люда села, весь путь молчала.
— Поворачивай направо. Останови у третьего подъезда. Спасибо.
Она вышла, не оглядываясь. Подруги дома не ждали — просто сбежала. Вечером мать устроила разборки.
— Ты же видела его! Чучело огородное! — Люда хлопнула дверью.
Позже мать пришла:
— Хочу объяснить…
— Если про Дмитрия — не надо.
— Твой отец прав. Я любила другМать вздохнула и тихо сказала: «Любила его отца, а вышла за твоего — и вот, вся жизнь как ошибка», но Люда уже не слушала, глядя в окно на снег, который теперь казался ей пеплом прошлого.
