Лида не сразу заметила, что мама вернулась с прогулки какая-то другая — глаза блестят, как у влюблённой школьницы, загадочная улыбка.
Лида могла бы понять, если бы женщина в пятьдесят закрутила роман — куда ни шло. Но когда матери вот-вот стукнет шестьдесят… Зачем ей это?
Пять лет назад не стало отца, и никому даже в голову не приходило, что Анна Сергеевна может найти себе другого.
Она и сама об этом не думала — спасалась от тоски сериалами, болтовнёй по телефону, дачей в деревне и, главное, внуками.
Анна Сергеевна была очень удобной и незаменимой в роли бабушки. В тот день она как раз вернулась после прогулки с внуками. И вернулась другой…
— Вы сегодня как-то долго, — притворно ворчала Лида, помогая снять сандалики младшей.
На самом деле она была рада лишнему часу тишины — работала удалённо.
— Погода хорошая, чего в квартире сидеть?! — отмахнулась Анна Сергеевна.
— И правда. Дети, мойте руки, сейчас будем обедать. Ваня, помоги сестре у раковины. Настюша, что у тебя в руках? Ах, цветочки… Ну и кому они нужны, выбрось в мусорку.
А Анна Сергеевна тем временем встала у зеркала и вертелась так и сяк.
— Вообще-то это мои цветы! — сказала она.
— Ой, мам, ну брось! Они их сейчас по всей квартире раскидают. Да и цветы так себе.
Анна Сергеевна пожала плечами. Она трогала свои короткие волосы, щурилась с хитринкой, складывала губы бантиком.
Хотела бы она сейчас стереть с лица улыбку, от которой, как ей казалось, прибавляются морщинки, но не получалось.
Она давно не чувствовала такого подъёма и лёгкости, такого оптимизма. Хотелось радоваться просто так, без причины. Ей очень нравился этот блеск в глазах.
А знай она заранее, что случится такое знакомство, хоть намёк на него, — непременно подкрасилась бы ярче и уложила волосы поаккуратнее, как делала ежедневно до пенсии.
Да и масочку бы нанесла… Женские хитрости.
Но впервые за долгие годы на Анну Сергеевну обратили внимание и без этого.
Настойчивый голос дочери отвлёк её от мыслей.
— Мам! Ты меня вообще слышишь?
— А? Что?
— Я спрашиваю, где хлеб, я же просила тебя купить хлеба! Дети суп без хлеба не едят.
— Ой… Забыла, — призналась Анна Сергеевна.
Дочь смотрела на неё, как на чужую. Мать никогда ничего не забывала, это был самый ответственный человек на свете!
— Вот это да… Ты как себя чувствуешь? Какая-то странная…
И тут она наконец заметила, что мама вся светится. Может, давление подскочило, оттого и румянец?
— Всё прекрасно! — заверила её Анна Сергеевна.
— Ладно, я сама схожу, — наклонилась к обуви Лида.
— Нет-нет! Это я виновата! Тем более я даже не разделась, а ты в домашнем. Я мигом! — остановила её мать.
Она легко, без привычных кряхтений, надела сандалии и игриво подмигнула дочери.
Лида, ничего не понимая, моргнула.
В магазине Анна Сергеевна продолжала витать в облаках. Она трижды прошлась по одному ряду, прежде чем вспомнила, зачем пришла. Но зачем? Масло? Йогурт? Печенье? Яйца? Вроде яйца…
Так бы и вернулась Анна Сергеевна с одним десятком яиц, если бы случайно не увидела на ленте у кассы батон другого покупателя.
Вернув яйца на полку, она взяла белый хлеб и снова погрузилась в грёзы.
Какой милый, симпатичный мужчина заговорил с ней сегодня в парке! За пять лет ей не сделали столько искренних комплиментов! Анне Сергеевне в нём понравилось всё — непринуждённые манеры, простота, аккуратные усы, придающие солидности, и даже его небольшое брюшко показалось уютным и милым.
Но больше всего её покорил его взгляд.
Аркадий Петрович — так он представился.
— Ты что, в соседний район ездила? — бурчала дочь, принимая хлеб.
— Очередь была длинная, — ответила Анна Сергеевна.
— Нет, мам, с тобой что-то не так, — продолжила та. — Давай рассказывай, что там у тебя случилось? Подругу встретила, и тебе сплетни рассказали? Или в лотерею выиграла сто рублей?
— Какие лотереи, о чём ты, я никогда на это не велась! — отмахнулась Анна Сергеевна.
Она села в кресло и, опустив глаза, стала разглаживать узор на своей летней юбке.
— Просто… Ну… Познакомилась на прогулке. С одним приятным человеком.
— Ну-ну… Рада за тебя, — усмехнулась Лида, всё ещё не понимая романтического подтекста. — Общие интересы нашли?
— Да, знаешь, так забавно вышло! — смущённо улыбнулась Анна Сергеевна, поправляя юбку. — Он, этот мужчина, тоже с внуком гулял.
— Мужчина? — насторожилась Лида.
— Ага. У тебя крем для рук есть? Дай, пожалуйста, кожа после мыла сохнет.
Лида протянула ей крем. Анна Сергеевна начала втирать его и продолжила:
— А в парке сегодня так чудесно! И не жарко, и красиво… Я присела на лавочку… Слежу за детьми, а сама задумалась… Про пенсию. Слышала, что будет прибавка. И тут ко мне мальчик подходит лет пяти — с букетиком клевера! Ну ты его уже выкинула… Я так удивилась, поблагодарила, а он говорит:
— Это мне дедушка велел вам подарить!
А мужчина, он на лавочке напротив сидел, как засмеётся:
— Ну всё! Полностью меня выдал!
И сразу подошёл, спросил разрешения присесть. Такой галантный… Вежливый.
— Вот как? — иронично скривилась Лида. — А ты, мам, оказывается, непривередлива. Много тебе не надо — и клеверу рада, как…
Лида запнулась, чуть не сорвавшись на лишнее.
— А какая разница между букетом за кучу денег и полевым цветком? В цене? — обиженно парировала Анна Сергеевна. — Я уже переросла эти глупости. Цветы часто дарят для галочки, а не от души. И тем ценнее скромный цветок, подаренный искренне.
— Ничего не понятно, но очень интересно, — закатила глаза Лида. — Ну и что было дальше?
— Он спросил, какиеДочка не понимала, что происходит, но через несколько месяцев ей пришлось признать — мама действительно стала счастливее, а ведь это главное.
