«Что случилось с тобой, Оля? Ты была моим солнцем, а теперь я тебя не узнаю…»
В руках у меня старая, выцветшая фотография, где мы с Олей смеёмся, крепко взявшись за руки. Это было в тот день, когда вечность казалась такой близкой. На обратной стороне её знакомый, с детства родной почерк: «Ничто не разлучит нас. Навеки твоя, Оля.» Теперь эти слова жгут, как раскалённое железо. Всё, во что я верила, рухнуло. Я потеряла её — не в этом мире, а в её же душе. Похоже, навсегда.
Мы с Олей дружили с первого класса. Будто сёстры, будто одна душа на двоих. Вместе пережили первую любовь, горькие слёзы, выпускные экзамены, ссоры с родными, страхи и мечты. Никто не мог стать между нами. Пока не появился он — Денис. Обычный парень, без яркой харизмы, молчаливый, даже угрюмый. Но Оля словно потеряла голову.
«Он не такой, как все, — твердила она. — На него можно положиться, он не бросит.»
А я смотрела на него и не понимала — что она в нём нашла? Холодный, как лёд, скучный, без искры. Но я молчала, не хотела ранить. Просто была рядом. Пока не заметила, как он стал вытеснять её из собственной жизни.
Сначала он убедил её, что веселье — грех. Что клубы, танцы и музыка — дорога в ад. Как-то собрались в кафе, и Денис чуть не взорвался, когда я предложила заглянуть в бар. Сдавленно прошипел:
«Мы не участвуем в этих бесовских игрищах.»
Сначала я подумала — просто набожный. Но потом дошло — всё страшнее.
Оля отдалилась. Перестала выходить к друзьям, пропала из чатов, не отвечала на звонки. Оделась в серые мешки, словно монашка — никакого макияжа, никаких украшений. Исчезла её улыбка. А когда я наконец дозвонилась, она заговорила чужим голосом:
«Мы отказались от пустых соблазнов. Этот мир — ложь, и я больше не хочу в ней участвовать. Денис открыл мне истину, он спас меня.»
Спас? Он сломал её. Украл её душу. Превратил в пустую оболочку.
Я боялась за неё. Она стала чужой среди своих. Денис запретил ей встречаться с родителями, с нами, даже в магазин одна не ходила. А Оля — та самая Оля, которая мечтала о кругосветке — покорно соглашалась. Будто так и надо.
Однажды я позвонила:
«Давай просто пройдёмся. Без разговоров. Как раньше.»
Она замолчала, потом тихо, дрожащим голосом:
«Не могу. Это всё — соблазны. Дьявол приходит через друзей. Через тебя.»
«Оля, о чём ты? Мы просто купим хлеб!»
«Отстань! — вдруг закричала она. — Ты такая же, как все! Ты хочешь вернуть меня во тьму! Ты мне не подруга! Не звони больше!»
Гудки. Она бросила трубку.
Я смотрела на экран, не веря своим ушам. Слёзы лились ручьём, и я ничего не могла с этим поделать. Моей Оли больше не было. Её будто вырезали и вставили другую — слепую, заражённую чужими словами.
Я не могла сдаться. Пришла к её дому. Долго стучала в дверь. Но она не открыла. Я стояла на лестнице, будто ненужная вещь. Никогда ещё не чувствовала себя такой беспомощной.
Прошло полгода. Ни звонка, ни письма. Я не знаю, где она. Не знаю, жива ли. Только эти слова на обороте фото до сих пор жгут душу: «Ничто не разлучит нас…»
Но разлучило. И как бы ни хотелось вернуть её — если человек сам закрывает глаза на свет, ты не сможешь ему помочь. Остаётся только верить. Верить, что Оля однажды очнётся и вспомнит, кем была. Моей лучшей подругой. Моей сестрой. Моей душой.
Жизнь учит: нельзя спасти того, кто не хочет быть спасённым. Но и предавать память о них — тоже нельзя.
